А жизнь всего одна, или Кухарки за рулем - Марк Альперович

– Никуда не уходи, – приказал он, хорошо осведомленный о неспокойном нраве жены.

– А тут есть куда идти? – съязвила она.

На сей раз Ефим ничего не ответил и ушел.

Люда мгновенно развязала один из узлов, постелила салфетку, на нее положила хлеб, яйца и помидоры. Малыш сразу ухватил кусок хлеба и помидор.

– Сережа, обожди, сейчас я очищу яичко.

Но Сережа уже уплетал хлеб, заедая его помидором.

– Мам, а папу не обдурят? – неожиданно задал вопрос мальчик, оторвавшись от еды.

Люда засмеялась, обняла, поцеловала сына и с грустью ответила:

– Конечно, обдурят.

Это слово часто употреблял в разговоре Ефим.

– Папа, дурак? – допытывался карапуз.

Людмила ласково посмотрела на своего вундеркинда.

– Нет, Сережа, папа у нас не дурак, но он очень доверчивый и… честный.

– Мама, а разве плохо быть честным?

– Честным быть хорошо, но в жизни это непросто.

Малыш замолчал, взявшись поглощать яйцо. Было заметно, что его детский мозг перерабатывает ответ матери.

Не успели они закончить перекус, как из заводоуправления вышел Ефим. Его лицо выражало озабоченность.

– Папу обдурили, – заключил малыш.

– Тише, Сережа, а то папа тебя накажет. Садись, Фима, перекуси, голодный желудок – плохой советчик, – доброжелательно встретила женщина супруга.

– Есть что попить? – охрипшим голосом спросил Ефим.

Женщина достала из сумки термос, отвернула крышку, налила в нее горячего чая. Затем развернула газетный сверток и дала мужу бутерброд с сыром. Мужчина стал жадно пить чай, откусывая в перерывах хлеб с сыром.

– Чужаков всегда неохотно принимают, – начала утешительный разговор Люся. – При этом я очень сомневаюсь, что тут много инженерных специалистов.

Ефим с удивлением уставился на супругу. Он явно недооценивал ее знание жизни. Людмила не имела специального образования. Родилась в Днепропетровске, там начала учиться в музыкальном училище по классу вокала и подавала неплохие надежды, так как обладала сильным голосом. Да и яркая внешность и артистичность ставили ее в первый ряд фаворитов училища. После ухода со второго курса работала на случайных работах: переписывала ноты, печатала на машинке.

Но Ефиму была хорошо известна потрясающая пробивная способность жены.

Люся опустила глаза и добавила:

– Может, мне поговорить с этим нахалом?

– Каким, нахалом? – взорвался Ефим.

– Фима, не кипятись. Даже Сережа понял, что тебя обманули.

Ефим помолчал, а затем уже миролюбиво заметил:

– Замдиректора по кадрам нет, а начальник отдела кадров – настоящий антисемит.

– Фима, все начальники отделов кадров – антисемиты. Других на эту должность не назначают. И что же предложил тебе этот подонок?

– Место мастера по оборудованию в прокатном цехе или инженера в отделе главного механика.

– Ты, конечно, сделал правильный выбор, – заметила Люся.

– Я выбрал отдел.

– Это хорошо, не надо будет стирать спецовки.

Ефим улыбнулся.

– В цехе я сумел бы изучить оборудование прокатного производства, в отделе я сумею познакомиться с оборудованием всего завода. Но этот наглец заглянул в трудовую книжку, где была запись «замначальника цеха по оборудованию», и с ехидством сказал: «Здесь вам придется довольствоваться более скромной должностью».

– А, может быть, ему было дано какое-то указание сверху?

– Да нет, просто этот безграмотный тупица решил показать свою власть. В Свердловске действуют те же законы, но меня, беспартийного еврея, через три года работы без всяких препятствий назначили заместителем начальника цеха по оборудованию.

– Законы одни, а нравы и порядки разные, – вставила Людмила. Приедет заместитель директора по кадрам, ты все выяснишь.

– Непременно приду к нему на прием, – успокоившись, произнес Ефим.

– Ну, а как насчет жилья?

– Предложил комнату в частном секторе, где-то у черта на куличках, в поселке Благовещенск.

– Ты, Фима, не шутишь?

– Я тебе говорил, – снова взорвался Ефим, – оставайся в Свердловске, пока здесь все не утрясется.

– После чего ты поставишь меня в известность, что нашел другую кралю? Я поехала потому, что у Сережи всегда должен быть рядом отец, тем более что он тебя очень любит.

– Ладно, – примирительно заметил Ефим. – Уже вечереет, и еще неизвестно, сколько и каким образом нам добираться до этого Благовещенска.

Проходящий мимо мужчина сказал, что стоящий неподалеку извозчик как раз едет туда.

Ефим вопросительно посмотрел на Людмилу.

– В телеге с ребенком и в такую даль?

– Судя по всему, машины тут представляют музейную редкость. Если мы пропустим извозчика, то не исключена возможность, что нам придется ночевать на улице. Беги к нему, пока его не нанял кто-нибудь другой.

Ефим вздохнул и пошел договариваться.

В телеге была постелена солома, на которую уселись женщина и ребенок, а Ефим, чтобы не помять костюм, уселся рядом с извозчиком. Нехитрый багаж легко уместился в телеге. Они не успели еще тронуться, как раздалось тихое похрапывание малыша.

– Умаялся, – отметил извозчик.

– Целый день на ногах, – сказала Людмила.

– Да, мы не успели оговорить цену, – встрепенулся Ефим, перебивая начавшийся разговор.

– Люди вы, судя по всему, небогатые, так что не волнуйтесь, много не возьму.

Лошадь тронулась, телега загромыхала по булыжникам.

– Издалека? – поинтересовался мужчина.

– С Урала, со Свердловска, – отвечала Люся.

– Ух, откуда к нам занесло. Вроде не военные. Стало быть, по собственной воле, – рассуждал он. – Здесь климат так себе. Раньше кругом были болота, да и город находится в котловане. Пока завод не особенно дымит, жить можно. Но если запустят на полную мощь, дышать нечем будет.

Людмила вопросительно посмотрела на Ефима.

– Впрочем, что будет лет через пять, самому Богу неизвестно, – и затем, как бы, спохватясь, вставил: – А зовут меня Кузьмич.

– Ефим, – отрекомендовался мужчина.

– А я Людмила, – несколько кокетливо представилась женщина.

– Вот и познакомились, – констатировал Кузьмич.

Некоторое время ехали молча. Ефим скептически рассматривал пейзаж. Вдоль булыжной дороги с одной стороны тянулся заводской забор, а с другой стороны – березняк, сквозь который мелькали какие-то строительные объекты.

Через некоторое время забор оборвался, и взорам проезжающих открылась улица, в начале которой, стоял пятиэтажный дом из красного кирпича.

– Фима, зачем мы куда-то едем? – шутливо воскликнула Людмила. – Я бы согласилась жить здесь, пусть даже рядом с заводом.

Ефим промолчал.

– Хотя нет, – продолжала Людмила, взглянув на супруга. – В этом доме наверняка живет этот подонок, начальник отдела кадров, поэтому лучше жить в лесу рядом с медведями, чем каждый день видеть его противную рожу.

– Медведей в наших краях отродясь не бывало, а начальник отдела кадров живет в Ногинске, в частном доме, – заступился за обсуждаемого Кузьмич. – А эти два дома построены для руководства завода и гостиницы.

– А Ногинск отсюда далеко? – не унималась Людмила.

– Отсюда – да, но недалеко от Благовещенска.

– А сколько езды до Благовещенска? – вступил в разговор Ефим.

– Если на машине, то минут за тридцать доберетесь, а на телеге – часа за полтора.

– Фима! Так это, оказывается, рядом! Просто рукой подать, – не могла не съязвить Людмила.

– Ты бы, лучше, Люся, сохранила свою энергию для домашних дел.

– Да я думаю, комната у нас будет небольшая, полы, надеюсь, крашеные. Так что моей энергии хватит. Туалет наверняка будет на улице, так что мыть его не придется, а воду должна приносить хозяйка.

– С чего ты взяла, что туалет на улице и воду надо откуда-то приносить, ведь ты еще не видела дом?

– А вас, простите, к кому поселяют? – полюбопытствовал Кузьмич. Ефим порылся в бумажнике, вытащил аккуратно сложенный листок бумаги и прочитал: «Евдокия Егоровна Волкова».

– А! Дусю я знаю. Так что супруга вам все правильно описала.

– Я говорила тебе, Фима, что ты меня недооцениваешь, – возликовала Людмила.

Ефим был явно озадачен такой информацией. Задумавшись, он спросил:

– А Ногинск, как город, что собою представляет?

– Ногинск – город старинный. Раньше он назывался Богородском. Климат там получше, чем в Электростали, так как не стоит в низине. Но большого будущего у него нет. Дома там в основном одноэтажные. Заводов больших нет. Есть только текстильные фабрики бывшего фабриканта Морозова, но и они стоят на границе с городом, в поселке Глухово. Возможно, со временем Электросталь и Ногинск объединят в один город. А на начальника отдела кадров вы зря обиделись. У него власть маленькая. Рабочего принять на завод он может, но и то согласно решению начальника цеха.